Борьба с коррупцией в НМИ

[rositsa]

Оперативное вмешательство 01.08.2008

В Новосибирском медуниверситете, за к-рым давно закрепилась слава 1 из самых коррумпированных вузов города, официально выявили первого злоумышленника и завели на него уголовное дело. Ректор Маринкин дал по этому поводу разъяснения представителям СМИ.

Пресс-конференция началась с официального заявления Игоря Олеговича о том, что поимка с поличным преподавателя, бравшего взятку в размере 6 тысяч рублей, – плод успешного сотрудничества руководства НМУ с правоохранительными органами, причем по инициативе самого НМУ. 15 мая ректор направил в силовые структуры письмо с просьбой оказать профессиональное содействие при поимке взяточников и вымогателей в стенах вуза. В период летней сессии эта акция оказалась как нельзя кстати. И не подумайте, что лишь один профессор-пенсионер стал «козлом отпущения» – «в разработке» у силовиков сейчас еще несколько кандидатур сотрудников НГМУ.

«На этапе избирательной кампании я обещал студентам, сотрудникам, выпускникам медуниверситета, что изменю внутренний климат родного вуза и постараюсь восстановить его авторитет в обществе, – напомнил ректор. – И это не только мое обещание, но и искреннее убеждение. Студентам было четко сказано, что главный критерий успеха – это хорошая учеба. Справедливость есть, и каждый факт скрытого или явного вымогательства в вузе на любом уровне станет предметом разбирательства. Будут приниматься самые серьезные меры, несмотря на персоналии».

За 5 месяцев Маринкин, по его утверждению, кардинально изменил «обстановку» в учебном заведении. В этом году на дневное отделение абитуриенты принимаются только по результатам ЕГЭ. Медвуз отказался от всех собеседований и экзаменов, чтобы исключить всякую почву для махинаций при поступлении.

К тому же в «меде» уже опробован метод Интернет-экзамена и автоматизированного контроля при проверке тестов. Таким образом, субъективизм при сдаче экзаменов должен отсутствовать.

Борьба с коррупцией – задача не только одного вуза, а общегосударственное дело (недаром ведь были и здесь процитированы слова Путина о том, что «вся страна больна коррупцией»), и это – только начало. Ректор убежден, что пироги должен печь пирожник, а взяточников ловить – оперативник. Поэтому никаких междусобойчиков и воспитательной работы внутри коллектива организовывать он не стал, а сразу перешел к формированию «актива» добровольцев – студентов и сотрудников, включившихся в оперативные мероприятия на стороне правоохранительных органов. Выявленные с их помощью «избалованные» преподаватели теперь наверняка чувствуют себя гораздо менее уютно в стенах родного вуза.

Кстати, Маринкин утверждает, что никаких «полуофициальных» форм взяток, проходивших раньше с назначением платежа «помощь кафедре», тоже больше не будет. Ни для вуза в целом, ни для кафедр, ни для конкретных преподавателей.

А основной источник проблем – нерадивые студенты, желающие получить оценки в обмен на материальные блага для малоимущих преподавателей, будет нещадно искореняться путем отчисления.

Выгодно ли вузу отчислять студентов, за которых он получает деньги либо от самих студентов, либо из бюджета? Конечно, нет. Однако, по мнению Игоря Олеговича, первостепенное значение имеет качество образования, а не доходы вуза. Поэтому неуспевающих учащихся теперь будут отчислять вне зависимости от статуса родителей, интеллектуальных способностей и материальных возможностей студентов.

Что касается «пострадавшего в нашей работе» профессора Головнева, его по-человечески жаль ректору, который знаком с ним уже около 30 лет, но честь вуза превыше личных симпатий. Скорее всего, суд вынесет по делу преподавателя условный приговор – сумма небольшая, да и возраст провинившегося профессора весьма почтенный. Будет ли он дальше преподавать в медуниверситете, также решит суд. На сегодняшний день Головнев вполне может просто уйти на заслуженный отдых, но ректор вуза, со своей стороны, готов дать ему возможность работать в одной из исследовательских лабораторий, если суд «отлучит» профессора от учебного процесса.

Впрочем, было бы глупо пытаться ограничивать борьбу с коррупцией лишь карательными мерами. Материальное стимулирование сотрудников должно стать одним из важнейших направлений этой работы. Не секрет, что сегодня сотрудники клинических кафедр имеют больше официальных возможностей для повышения уровня своего благосостояния (за счет медицинской практики), чем их коллеги, работающие на общетеоретических кафедрах. Поэтому Маринкин собирается в первую очередь повысить зарплату именно теоретикам (которые составляют около трети всех преподавателей), чтобы у них было меньше соблазнов брать взятки со студентов. Ведь большая часть находящихся сегодня «под колпаком» у оперативников преподавателей – сотрудники именно общетеоретических кафедр НМУ.

В общем-то, и борьба с коррупцией не есть самоцель для вуза и его руководителя, который, по его собственному признанию, стремится вывести образовательный процесс на новый уровень. А это сделать можно, только объединив такие факторы, как развитие материально-технической базы института, повышение профессионального уровня преподавателей, усиление воспитательной работы среди студентов (сегодня для этого даже выделена специальная должность – проректор по воспитательной работе).

Для выполнения программы-минимум по «оздоровлению морального климата», как считает ректор, хватит 1 учебного года – следующего. Но затем наступит время профилактических работ: «Нельзя же поменять воду в бассейне однажды и на всю жизнь. Чтобы она опять не превратилась в болото, периодически придется ее чистить».
Что, будем надеяться, что у Маринкина слова не разойдутся с делом...