Ещё раз про Анте Аралицу
08/01/2012 01:59 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
rositsa
Оригинал взят у all_decoded в Антон Семенович Аралица, капитан I ранга в отставке, югославский партизан
В 1918 на руинах Австро-Венгрии, как отражение желания южных славян жить в одном государстве, было образовано Королевство сербов, хорватов и словенцев. Королем нового государства стал Петар I Карагеоргиевич, правивший страной до 1921.
В новом государстве сербы играли главенствующую роль - суд, силовые структуры и другие государственные органы были в их руках. Это стало почвой для возникновения недовольства и национализма среди других народов Королевства. В 05.1928 сербский националист – радикал Пуниша Рачич застрелил в Скупштине (парламенте) 2 хорватских депутатов, и смертельно ранил видного хорватского политика, председателя хорватской крестьянской партии Степана Радича, умершего через 3 месяца от ран. Убийство Радича еще больше обострило накопившиеся проблемы.
В 01.1929 король Александр I (годы правления 1921-34), ввел жестокую военную диктатуру. В 10.1929 Королевство СХС было переименовано в Королевство Югославия. В 1934 в Марселе Александр I вместе с министром иностранных дел Франции Барту был убит хорватскими и македонскими националистами.
Хорватские националисты - усташи тесно сотрудничали с итальянскими фашистами, которые через них желали ослабить Югославию, претендуя на ее побережье, считая Италию наследником Венецианских владений. Венеция правила этими провинциями более 400 лет. В 1930-е в Италии были созданы военные лагеря для обучения усташей военному делу.
Югославия, окруженная недружелюбными государствами, раздираемая внутренними социальными, национальными, политическими и религиозными противоречиями в 04.1941, после нападения на нее Германии и Италии, рухнула, как карточный домик. Тогда же немцы отдали власть в Хорватии усташам во главе с их вождем Анте Павеличем и создали марионеточное государство – Независимое Государство Хорватия – НДХ. За это Павелич отказался в пользу Италии от лучшей части Хорватии - ее приморской области.
Что касается довоенной сербской политики сербизации Югославии, она меня потом коснулась в том плане, что я научился читать и писать на кириллице. Это мне очень помогло в дальнейшем, при моем изучении русского языка.
Я родился в 1925 в селе Сукошан, расположенном в 8 км от итальянского города Задар. Помню время военной диктатуры. Мне было 4 года, когда, во время действия комендантского часа, мы с родителями со страхом перебегали из нашего дома в дом дяди и обратно, находящихся всего в 50 м один от другого. Боялись, что жандармы начнут стрелять из-за нарушения нами комендантского часа.
В Сукошане я закончил 4 класса начальной школы и поступил в первый класс гимназии в городе Шибеник. Там я жил в семье дедушки и бабушки, так как в ближайшем к нам городе Задар не было возможности учиться из-за его принадлежности Италии.
Город Задар (итальянское название Зара) принадлежал Италии с 1918 до 09.1943. Поскольку, город со всех сторон был окружен югославской территорией, он был тесно экономически с нею связан. Из Югославии Задар снабжался сельхоз продуктами, а для жителей близлежащих населенных пунктов он был единственным местом для реализации своего товара. Так, например, женщины Сукошана ежедневно носили на головах в Задар до 20 литров молока, теряя на дорогу туда и обратно около 4 часов.
Население Задра состояло, в большинстве своем, из итальянизированных хорватов. Этнические итальянцы были, в основном чиновниками. В городе на 15 тысяч жителей приходилось 15 тысяч итальянских военнослужащих. Задар был торговым городом, индустрии почти не было – имелась сигаретная фабрика и ликерный завод. При Муссолини Задар имел статус «порто-франко» - зоны, свободной от уплаты таможенных налогов. В городе все было примерно в 10 раз дешевле, чем в Италии и Югославии. Дешевизна и вся обстановка способствовали процветанию контрабанды, в особенности кофе и сигарет. Югославские контрабандисты вывозили их в огромных количествах, несмотря на усиленный контроль со стороны югославской финансовой полиции. Мне тоже приходилось покупать в Задре по несколько килограмм кофе в качестве подарка моим родственникам в Шибенике. Ходил я за этой покупкой в свои летние каникулы на байдарке. Мне тогда было 14-15 лет. Задар в те годы помнится мне маленьким, уютным, чистым городом, благоухающим ароматами кофе и сладостей. Милитаризация города особенно не ощущалась, солдаты ждали своего часа, который наступил 06.04.1941.
В Шибенике в довоенные годы различные партии боролись за влияние на 14-15-летних подростков. Меня также пытались привлечь на свою сторону различные политические силы – хорватские и сербские националисты, коммунисты и другие. Например, как то мне дали листовку со статьей вождя усташей Анте Павелича, в которой, между остальным было написано: «Нож, револьвер, граната, адская машина – это наши идолы, это колокола, которые возвестят создание Независимой Хорватской Державы. Когда прольется кровь – будет ее до колен, кровь врагов будет течь ручьями и реками, а гранаты будут сеять их кости, как ветер плевелы». Прочитав это, мой дядя, студент-юрист, спросил меня, - могу ли я, как христианин принять это, я, конечно, ответил что нет. Позже, я сблизился с группой сверстников из моей гимназии, сестрой одного из моих новых друзей была студентка – коммунистка. Она и обратила наше внимание на новые для нас всех коммунистические идеи. Из нас она организовала комсомольскую группу.
В 1941, после оккупации итальянцами Шибеника, местными антифашистами стали проводится акции против оккупантов. Так, летом 1941 был убит 1 из агентов итальянской полиции. В ответ на это итальянцы расстреляли 6 человек, между которыми оказался и мой друг из нашей группы. Брата этой молодой коммунистки осудили на 10 лет, а ее направили в концентрационный лагерь в Италию.
В день начала войны я под бомбардировкой, на крыше автобуса уехал из Шибеника в Сукошан. Мой отец перед началом войны был мобилизован – ему выдали винтовку без ремня и без пуль и никакого обмундирования. Это был результат работы пятой колонны в югославской армии. Так было почти со всеми мобилизованными. В таком состоянии они, конечно, не могли оказать какое-либо сопротивление итальянской армии. Итальянская пехота прогулкой прошла от Задара до Сукошана. Югославские солдаты бросали оружие и разбегались.
Политические настроения населения в моем крае были ниже всякой критики. В то время как в таких рабочих городах как Шибеник, Сплит, Риека население было настроено антифашистки, и готово было, при соответствующей организации, воевать с оккупантами, население моего края находилось или под влиянием националистов или было просто аполитичным.
Нас, комсомольцев, было мало. В нашей местности было два комсомольца и один член партии. И вот нашей тройке была поставлена задача: готовить край к предстоящему сопротивлению оккупантам. Особенно остро эта задача встала, когда секретарь коммунистической партии Югославии Тито - будущий организатор югославского сопротивления, призвал народ к восстанию. Это было вскоре после нападения фашистской Германии на СССР.
Уже с первого дня войны мы начали организовывать сбор оружия, брошенного югославскими солдатами. Мы отыскивали его и прятали в тайниках. Начали создаваться первые партизанские отряды. Нашей задачей было организовать для них сбор оружия, продовольствия, одежды. Для успеха этой работы была нужна соответствующая организация. В селах, городах и других населенных пунктах создавались антифашистские комитеты молодежи, народно-освободительные комитеты (подпольная народная власть), антифашистские комитеты женщин. В Сукошане, при моем содействии, был создан народно-освободительный комитет, который включал в себя авторитетных 30-40-летних людей. Они восприняли меня более чем серьезно, несмотря на мой молодой возраст. С моих сегодняшних позиций, я не понимаю, как эти взрослые, зрелые люди могли иметь дело со мной, мальчишкой. Глядя на сегодняшних 16-летних парней, кажется, что это невозможно. Вероятно, тут война делает свое дело. Люди раньше взрослеют.
Мы успешно работали. Сбор продуктов питания, оружия и одежды и доставка их партизанским отрядам была нелегкой задачей в условиях нахождения рядом с нами гарнизона итальянских карабинеров, которые все контролировали. Опасной и трудной задачей для меня было, в условиях, когда хорватские и сербские националисты убивают друг друга, встречаться с сербами и хорватами, мирить их и направлять на общую борьбу против оккупантов.
В 02.1943 я и еще 1 подпольщик были арестованы – карабинеры окружили дом, в котором я находился, надели наручники и доставили нас в тюрьму в город Биоград в 15 км от Сукошана, а оттуда на пароходе в концлагерь на адриатический остров Молат. Это был лагерь для заложников – из него вывозили заключенных на расстрел. Количество расстреливаемых зависело от того, где, когда и сколько итальянцев убили партизаны. В лагере я включился в работу созданной там антифашистской организации. Главной ее целью было оказание помощи нуждающимся заключенным. В лагере царил голод и наиболее физически слабые умирали от голода. Спасало то, что управление лагеря разрешало получать посылки с продуктами питания. Но такую возможность имели только заключенные из близлежащих населенных пунктов и если родственники имели возможность что-то послать. Это были нехитрые посылки, но из них мы выкраивали что-то для помощи больным, слабым и умирающим. Всем нуждающимся было помочь невозможно. Серьезной проблемой была питьевая вода – давали по пол-литра воды в сутки для всех нужд. При этом, в условиях голода, давали селедку и голодающие ее съедали. Это только усиливало жажду.
В лагере я заболел – температура, желудочное расстройство длились с 05.1943 до освобождения в 09.1943, то есть до капитуляции Италии. Не дожидаясь дня капитуляции, мы разоружили уже растерянную военную охрану и ликвидировали лагерь.
До капитуляции Италии на ближайших островах действовал островной партизанский отряд. Вскоре после капитуляции Италии в городах на побережье на замену итальянских пришли немецкие части. А в населенные пункты вне городов – хорватские усташи.
Островной отряд был переброшен с островов на материк. Одна из его рот была размещена в Сукошане, который еще не был никем занят. Я стал бойцом этой роты. Усташи, да и немцы, не имели столько сил, чтобы содержать свои гарнизоны в каждом населенном пункте. Самый близкий усташский гарнизон был в городке Земуник, в 9 км, а немецкий в Задаре, в 8 км от Сукошана. Наша рота устраивала засады и препятствия на пути движения немцев и усташей. В дальнейшем отряд был переброшен обратно на острова и вошел в состав Третьего морского сектора партизанского флота. После он стал морской пехотой этого сектора.
Меня, помня мою активность до ареста, 10.10.1943 включили в члены подпольного районного комитета союза коммунистической молодежи Югославии, который входил в состав спец.группы, состоявший из руководящих органов района. Здесь был и районный освободительный комитет, который выполнял функции народной власти на оккупированной территории. Это, по существу, была вооруженная партизанская группа, которая была также организатором и руководителем сопротивления в оккупированном фашистами районе. На ней замыкался Задарский партизанский отряд. Я продолжал, по существу, ту же работу, которую проводил до ареста, только уже как вооруженный партизан на гораздо большей территории. Десятки раз исколесил все населенные пункты района, как в составе группы, так и в одиночку, пробиваясь между гарнизонами противника. Были ситуации, когда невероятная случайность помогала мне не попасть в руки врага. Приведу 1 эпизод о нашей группе. В 03.1944 еще продолжалось крупное 6-е наступление немцев на партизанские силы. Чтобы избежать окружения, группа была вынуждена переброситься из нашего района через морской канал в 1 село у основания горного массива Велебит (длина его 150 км, высота 1800 м). Массив отделяет от моря узкая полоса шоссейной дороги. Как только расположились, началось внезапное совместное нападение на нас – хорватских усташей с одной стороны и сербских четников – с другой. Мы сопротивлялись, сколько могли, их силы значительно превосходили наши. Мы были вынуждены отступить в горы.
При всей своей ненависти друг к другу, четники и усташи всегда объединялись для совместной борьбы против партизан. Мы поднялись на высоту в 800 м и несколько дней, по существу без еды, шли с целью спуститься опять к морю. Спустившись к морю, мы на большой весельной лодке перебрались на удаленный остров Вир. Здесь случилась неожиданная для нас удача – случайно мы нашли разыскиваемого итальянского военного преступника – бывшего командира карательного батальона чернорубашечников. В доме, в который мы зашли, он лежал со сломанной ногой. Он сломал ногу, убегая на телеге из Задра от бомбардировок. Мы его арестовали, в дальнейшем он был наказан по заслугам.
После этого мы перешли на партизанскую переправу, с которой планировали перебраться на свободный Дуги оток. Бушевал северный ветер, который запросто переворачивает корабли. Вдруг появилось парусное судно с немецким моряком. Из-за опаски потонуть от ветра судно прижималось к берегу. Своим огнем мы заставили его пришвартоваться к причалу и сдаться. Судно оказалось полно продуктов питания. Какая удача после нашей многодневной голодовки!
После улучшения погоды мы перебрались на Дуги Оток. Я был вынужден лечь в военный госпиталь на острове Вис, т.к. еще продолжалась моя температура, заработанная в концлагере, обострился ряд других заболеваний. На Вис я был переброшен на вооруженном корабле партизанского флота.
Несколько слов о партизанском флоте.
С начала сопротивления фашистским оккупантам в 1941 в Югославии партизанские группы и отряды создавались не только на материке, но и на островах. Для поддержания их связи с берегом и для перевозки необходимых грузов в оба направления потребовались морские перевозки. Для этой цели использовались, в первую очередь, рыбацкие суда и лодки, которые вооружались пулеметами и другим доступным оружием. Так, по существу, было заложено начало будущего партизанского флота. По мере увеличения количества кораблей и партизан-моряков, приобретения опыта ведения боевых действий на море в условиях оккупации, совершенствовалась и структура партизанского флота. После капитуляции Италии партизанский флот пополнился 12 пароходами, 200 моторными парусниками и 50 парусными судами. В 10.1943 был основан штаб флота, на котором были замкнуты все существующие в то время морские партизанские силы. Штаб обосновался на острове Вис и приступил к работе по изменению и улучшению структуры флота. Побережье и прилежащие к нему острова были разделены на 6 приморско-береговых секторов.
Первый и шестой секторы из-за большого расстояния до острова Вис первоначально не могли функционировать. Остальные сектора до конца войны успешно выполняли свои задачи. На Висе с весны 1944 находился и главный штаб народно-освободительной армии Югославии – так с осени 1943 стали называться силы Югославского сопротивления, изменившиеся к тому времени качественно и количественно. Это была уже 300-тысячная армия, хорошо вооруженная и обученная, с богатым боевым опытом.
Партизанский флот стал называться флотом народно-освободительной армии Югославии. Главными задачами флота были: 1) перевозки на материк и на острова партизанского пополнения; 2) перевозка раненых и больных партизан и бойцов народно-освободительной армии в военный госпиталь на острове Вис и обратно в свои части после выздоровления, а также перевозка беженцев с оккупированной территории на Вис; 3) действия кораблей на коммуникациях противника для захвата транспортных кораблей и их грузов; 4) отражение морской пехотой нападений противника на освобожденные острова; 5) устройство засад и нападение на гарнизоны противника на оккупированных островах; 6) проведение противоминных действий – разминирование мин на своих коммуникациях и постановка мин на коммуникациях противника; 7) перевозка грузов с партизанской базы в городе Бари на Вис – оружия, продуктов питания и других средств тылового обеспечения.
На завершающем этапе войны, с осени 1944 до весны 1945 флот обеспечивал высадку десантов на оккупированные острова. Подступы ко многим из них были заминированы. За их взятие и освобождение велись кровавые бои. Высадку мелких десантов корабли морских секторов и их морская пехота осуществляли самостоятельно. Для иллюстрации сказанного можно привести некоторые цифры и данные известного югославского партизана и публициста Владимира Дедиера, который в течение всей войны находился при главном штабе, при Тито, и фиксировал все важные военные события. Он пишет: «В 11.1943 кораблями партизанского флота перевезено с суши на острова 5000 партизан и 6000 беженцев. Всего флот перевез более 33 тыс. беженцев – женщин, детей, стариков. В 03.1944 партизанский флот имел 17 больших вооруженных кораблей, 75 патрульных катеров, 2799 морских партизан. Только с 15.10.1943 по 10 01.1944 нашими кораблями перевезено на Вис 4824 тонн груза, в т. ч. 2103 тонны продуктов питания, 1231 тонна оружия и боеприпасов, 261 тонна одежды и обуви».
В 05.1944 командир третьего морского сектора, штаб которого находился на острове Дуги Оток, планировал перевести с должности начальника разведки штаба на должность командира корабля бывшего моряка Королевского флота. В таких кадрах флот очень нуждался. А на должность начальника разведки нужно было назначить нового человека. К этому времени я уже оправился после болезни, и руководство области решило, что на эту должность, несмотря на 19-летний возраст, подхожу я. Я имел среднее образование – 4 класса начальной школы и 6 классов гимназии, отлично знал район, который находился в зоне ответственности сектора, имел связи во всех населенных пунктах, владел неплохо итальянским языком, немного немецким – то, что было нужно для разведчика. Это устраивало командира сектора, и он меня взял в свой штаб. Когда я разобрался в делах, освоился с работой (это была как бы стажировка) в 08.1944 стал начальником разведки сектора. Прежний начальник был переведен на свой корабль. Так до конца войны начались будни партизанского флотского разведчика, я добывал данные необходимые для действия нашего сектора.
В 05.1945 я был переведен в Штаб флота в отдел разведки. Тогда уже Штаб передислоцировался с Виса в город Сплит. В н.1946 я был переведен в отдел кадров флота на должность начальника группы подготовки кадров, которую еще нужно было создать. Здесь мне попали в руки три списка кандидатов для отправки на учебу в морские учебные заведения СССР. Списки поступили из главного штаба югославской армии в Белграде. По моей просьбе мне разрешили записать себя в любой из этих списков. Ничего не зная об этих учебных заведениях, я наугад внес себя в список Высшего военно-морского училища им. Фрунзе в Ленинграде. 18.01.1947 наши группы приехали в Ленинград. Началась моя учеба, служба и жизнь в СССР. После окончания училища я служил на Краснознаменной Каспийской флотилии в г. Баку. В запас ушел в 1970 с должности начальника химической службы флотилии.
Последующие 18 лет преподавал на кафедре ГО Азербайджанского государственного университета. Осенью 1997 переехал на жительство в г. Брянск.
Антон Семенович Аралица. 2011.
Анте Аралица. 1944.
12.1942. Съезд антифашистской молодежи в городе Бихач.
all_decoded в Антон Семенович Аралица, капитан I ранга в отставке, югославский партизанВ 1918 на руинах Австро-Венгрии, как отражение желания южных славян жить в одном государстве, было образовано Королевство сербов, хорватов и словенцев. Королем нового государства стал Петар I Карагеоргиевич, правивший страной до 1921.
В новом государстве сербы играли главенствующую роль - суд, силовые структуры и другие государственные органы были в их руках. Это стало почвой для возникновения недовольства и национализма среди других народов Королевства. В 05.1928 сербский националист – радикал Пуниша Рачич застрелил в Скупштине (парламенте) 2 хорватских депутатов, и смертельно ранил видного хорватского политика, председателя хорватской крестьянской партии Степана Радича, умершего через 3 месяца от ран. Убийство Радича еще больше обострило накопившиеся проблемы.
В 01.1929 король Александр I (годы правления 1921-34), ввел жестокую военную диктатуру. В 10.1929 Королевство СХС было переименовано в Королевство Югославия. В 1934 в Марселе Александр I вместе с министром иностранных дел Франции Барту был убит хорватскими и македонскими националистами.
Хорватские националисты - усташи тесно сотрудничали с итальянскими фашистами, которые через них желали ослабить Югославию, претендуя на ее побережье, считая Италию наследником Венецианских владений. Венеция правила этими провинциями более 400 лет. В 1930-е в Италии были созданы военные лагеря для обучения усташей военному делу.
Югославия, окруженная недружелюбными государствами, раздираемая внутренними социальными, национальными, политическими и религиозными противоречиями в 04.1941, после нападения на нее Германии и Италии, рухнула, как карточный домик. Тогда же немцы отдали власть в Хорватии усташам во главе с их вождем Анте Павеличем и создали марионеточное государство – Независимое Государство Хорватия – НДХ. За это Павелич отказался в пользу Италии от лучшей части Хорватии - ее приморской области.
Что касается довоенной сербской политики сербизации Югославии, она меня потом коснулась в том плане, что я научился читать и писать на кириллице. Это мне очень помогло в дальнейшем, при моем изучении русского языка.
Я родился в 1925 в селе Сукошан, расположенном в 8 км от итальянского города Задар. Помню время военной диктатуры. Мне было 4 года, когда, во время действия комендантского часа, мы с родителями со страхом перебегали из нашего дома в дом дяди и обратно, находящихся всего в 50 м один от другого. Боялись, что жандармы начнут стрелять из-за нарушения нами комендантского часа.
В Сукошане я закончил 4 класса начальной школы и поступил в первый класс гимназии в городе Шибеник. Там я жил в семье дедушки и бабушки, так как в ближайшем к нам городе Задар не было возможности учиться из-за его принадлежности Италии.
Город Задар (итальянское название Зара) принадлежал Италии с 1918 до 09.1943. Поскольку, город со всех сторон был окружен югославской территорией, он был тесно экономически с нею связан. Из Югославии Задар снабжался сельхоз продуктами, а для жителей близлежащих населенных пунктов он был единственным местом для реализации своего товара. Так, например, женщины Сукошана ежедневно носили на головах в Задар до 20 литров молока, теряя на дорогу туда и обратно около 4 часов.
Население Задра состояло, в большинстве своем, из итальянизированных хорватов. Этнические итальянцы были, в основном чиновниками. В городе на 15 тысяч жителей приходилось 15 тысяч итальянских военнослужащих. Задар был торговым городом, индустрии почти не было – имелась сигаретная фабрика и ликерный завод. При Муссолини Задар имел статус «порто-франко» - зоны, свободной от уплаты таможенных налогов. В городе все было примерно в 10 раз дешевле, чем в Италии и Югославии. Дешевизна и вся обстановка способствовали процветанию контрабанды, в особенности кофе и сигарет. Югославские контрабандисты вывозили их в огромных количествах, несмотря на усиленный контроль со стороны югославской финансовой полиции. Мне тоже приходилось покупать в Задре по несколько килограмм кофе в качестве подарка моим родственникам в Шибенике. Ходил я за этой покупкой в свои летние каникулы на байдарке. Мне тогда было 14-15 лет. Задар в те годы помнится мне маленьким, уютным, чистым городом, благоухающим ароматами кофе и сладостей. Милитаризация города особенно не ощущалась, солдаты ждали своего часа, который наступил 06.04.1941.
В Шибенике в довоенные годы различные партии боролись за влияние на 14-15-летних подростков. Меня также пытались привлечь на свою сторону различные политические силы – хорватские и сербские националисты, коммунисты и другие. Например, как то мне дали листовку со статьей вождя усташей Анте Павелича, в которой, между остальным было написано: «Нож, револьвер, граната, адская машина – это наши идолы, это колокола, которые возвестят создание Независимой Хорватской Державы. Когда прольется кровь – будет ее до колен, кровь врагов будет течь ручьями и реками, а гранаты будут сеять их кости, как ветер плевелы». Прочитав это, мой дядя, студент-юрист, спросил меня, - могу ли я, как христианин принять это, я, конечно, ответил что нет. Позже, я сблизился с группой сверстников из моей гимназии, сестрой одного из моих новых друзей была студентка – коммунистка. Она и обратила наше внимание на новые для нас всех коммунистические идеи. Из нас она организовала комсомольскую группу.
В 1941, после оккупации итальянцами Шибеника, местными антифашистами стали проводится акции против оккупантов. Так, летом 1941 был убит 1 из агентов итальянской полиции. В ответ на это итальянцы расстреляли 6 человек, между которыми оказался и мой друг из нашей группы. Брата этой молодой коммунистки осудили на 10 лет, а ее направили в концентрационный лагерь в Италию.
В день начала войны я под бомбардировкой, на крыше автобуса уехал из Шибеника в Сукошан. Мой отец перед началом войны был мобилизован – ему выдали винтовку без ремня и без пуль и никакого обмундирования. Это был результат работы пятой колонны в югославской армии. Так было почти со всеми мобилизованными. В таком состоянии они, конечно, не могли оказать какое-либо сопротивление итальянской армии. Итальянская пехота прогулкой прошла от Задара до Сукошана. Югославские солдаты бросали оружие и разбегались.
Политические настроения населения в моем крае были ниже всякой критики. В то время как в таких рабочих городах как Шибеник, Сплит, Риека население было настроено антифашистки, и готово было, при соответствующей организации, воевать с оккупантами, население моего края находилось или под влиянием националистов или было просто аполитичным.
Нас, комсомольцев, было мало. В нашей местности было два комсомольца и один член партии. И вот нашей тройке была поставлена задача: готовить край к предстоящему сопротивлению оккупантам. Особенно остро эта задача встала, когда секретарь коммунистической партии Югославии Тито - будущий организатор югославского сопротивления, призвал народ к восстанию. Это было вскоре после нападения фашистской Германии на СССР.
Уже с первого дня войны мы начали организовывать сбор оружия, брошенного югославскими солдатами. Мы отыскивали его и прятали в тайниках. Начали создаваться первые партизанские отряды. Нашей задачей было организовать для них сбор оружия, продовольствия, одежды. Для успеха этой работы была нужна соответствующая организация. В селах, городах и других населенных пунктах создавались антифашистские комитеты молодежи, народно-освободительные комитеты (подпольная народная власть), антифашистские комитеты женщин. В Сукошане, при моем содействии, был создан народно-освободительный комитет, который включал в себя авторитетных 30-40-летних людей. Они восприняли меня более чем серьезно, несмотря на мой молодой возраст. С моих сегодняшних позиций, я не понимаю, как эти взрослые, зрелые люди могли иметь дело со мной, мальчишкой. Глядя на сегодняшних 16-летних парней, кажется, что это невозможно. Вероятно, тут война делает свое дело. Люди раньше взрослеют.
Мы успешно работали. Сбор продуктов питания, оружия и одежды и доставка их партизанским отрядам была нелегкой задачей в условиях нахождения рядом с нами гарнизона итальянских карабинеров, которые все контролировали. Опасной и трудной задачей для меня было, в условиях, когда хорватские и сербские националисты убивают друг друга, встречаться с сербами и хорватами, мирить их и направлять на общую борьбу против оккупантов.
В 02.1943 я и еще 1 подпольщик были арестованы – карабинеры окружили дом, в котором я находился, надели наручники и доставили нас в тюрьму в город Биоград в 15 км от Сукошана, а оттуда на пароходе в концлагерь на адриатический остров Молат. Это был лагерь для заложников – из него вывозили заключенных на расстрел. Количество расстреливаемых зависело от того, где, когда и сколько итальянцев убили партизаны. В лагере я включился в работу созданной там антифашистской организации. Главной ее целью было оказание помощи нуждающимся заключенным. В лагере царил голод и наиболее физически слабые умирали от голода. Спасало то, что управление лагеря разрешало получать посылки с продуктами питания. Но такую возможность имели только заключенные из близлежащих населенных пунктов и если родственники имели возможность что-то послать. Это были нехитрые посылки, но из них мы выкраивали что-то для помощи больным, слабым и умирающим. Всем нуждающимся было помочь невозможно. Серьезной проблемой была питьевая вода – давали по пол-литра воды в сутки для всех нужд. При этом, в условиях голода, давали селедку и голодающие ее съедали. Это только усиливало жажду.
В лагере я заболел – температура, желудочное расстройство длились с 05.1943 до освобождения в 09.1943, то есть до капитуляции Италии. Не дожидаясь дня капитуляции, мы разоружили уже растерянную военную охрану и ликвидировали лагерь.
До капитуляции Италии на ближайших островах действовал островной партизанский отряд. Вскоре после капитуляции Италии в городах на побережье на замену итальянских пришли немецкие части. А в населенные пункты вне городов – хорватские усташи.
Островной отряд был переброшен с островов на материк. Одна из его рот была размещена в Сукошане, который еще не был никем занят. Я стал бойцом этой роты. Усташи, да и немцы, не имели столько сил, чтобы содержать свои гарнизоны в каждом населенном пункте. Самый близкий усташский гарнизон был в городке Земуник, в 9 км, а немецкий в Задаре, в 8 км от Сукошана. Наша рота устраивала засады и препятствия на пути движения немцев и усташей. В дальнейшем отряд был переброшен обратно на острова и вошел в состав Третьего морского сектора партизанского флота. После он стал морской пехотой этого сектора.
Меня, помня мою активность до ареста, 10.10.1943 включили в члены подпольного районного комитета союза коммунистической молодежи Югославии, который входил в состав спец.группы, состоявший из руководящих органов района. Здесь был и районный освободительный комитет, который выполнял функции народной власти на оккупированной территории. Это, по существу, была вооруженная партизанская группа, которая была также организатором и руководителем сопротивления в оккупированном фашистами районе. На ней замыкался Задарский партизанский отряд. Я продолжал, по существу, ту же работу, которую проводил до ареста, только уже как вооруженный партизан на гораздо большей территории. Десятки раз исколесил все населенные пункты района, как в составе группы, так и в одиночку, пробиваясь между гарнизонами противника. Были ситуации, когда невероятная случайность помогала мне не попасть в руки врага. Приведу 1 эпизод о нашей группе. В 03.1944 еще продолжалось крупное 6-е наступление немцев на партизанские силы. Чтобы избежать окружения, группа была вынуждена переброситься из нашего района через морской канал в 1 село у основания горного массива Велебит (длина его 150 км, высота 1800 м). Массив отделяет от моря узкая полоса шоссейной дороги. Как только расположились, началось внезапное совместное нападение на нас – хорватских усташей с одной стороны и сербских четников – с другой. Мы сопротивлялись, сколько могли, их силы значительно превосходили наши. Мы были вынуждены отступить в горы.
При всей своей ненависти друг к другу, четники и усташи всегда объединялись для совместной борьбы против партизан. Мы поднялись на высоту в 800 м и несколько дней, по существу без еды, шли с целью спуститься опять к морю. Спустившись к морю, мы на большой весельной лодке перебрались на удаленный остров Вир. Здесь случилась неожиданная для нас удача – случайно мы нашли разыскиваемого итальянского военного преступника – бывшего командира карательного батальона чернорубашечников. В доме, в который мы зашли, он лежал со сломанной ногой. Он сломал ногу, убегая на телеге из Задра от бомбардировок. Мы его арестовали, в дальнейшем он был наказан по заслугам.
После этого мы перешли на партизанскую переправу, с которой планировали перебраться на свободный Дуги оток. Бушевал северный ветер, который запросто переворачивает корабли. Вдруг появилось парусное судно с немецким моряком. Из-за опаски потонуть от ветра судно прижималось к берегу. Своим огнем мы заставили его пришвартоваться к причалу и сдаться. Судно оказалось полно продуктов питания. Какая удача после нашей многодневной голодовки!
После улучшения погоды мы перебрались на Дуги Оток. Я был вынужден лечь в военный госпиталь на острове Вис, т.к. еще продолжалась моя температура, заработанная в концлагере, обострился ряд других заболеваний. На Вис я был переброшен на вооруженном корабле партизанского флота.
Несколько слов о партизанском флоте.
С начала сопротивления фашистским оккупантам в 1941 в Югославии партизанские группы и отряды создавались не только на материке, но и на островах. Для поддержания их связи с берегом и для перевозки необходимых грузов в оба направления потребовались морские перевозки. Для этой цели использовались, в первую очередь, рыбацкие суда и лодки, которые вооружались пулеметами и другим доступным оружием. Так, по существу, было заложено начало будущего партизанского флота. По мере увеличения количества кораблей и партизан-моряков, приобретения опыта ведения боевых действий на море в условиях оккупации, совершенствовалась и структура партизанского флота. После капитуляции Италии партизанский флот пополнился 12 пароходами, 200 моторными парусниками и 50 парусными судами. В 10.1943 был основан штаб флота, на котором были замкнуты все существующие в то время морские партизанские силы. Штаб обосновался на острове Вис и приступил к работе по изменению и улучшению структуры флота. Побережье и прилежащие к нему острова были разделены на 6 приморско-береговых секторов.
Первый и шестой секторы из-за большого расстояния до острова Вис первоначально не могли функционировать. Остальные сектора до конца войны успешно выполняли свои задачи. На Висе с весны 1944 находился и главный штаб народно-освободительной армии Югославии – так с осени 1943 стали называться силы Югославского сопротивления, изменившиеся к тому времени качественно и количественно. Это была уже 300-тысячная армия, хорошо вооруженная и обученная, с богатым боевым опытом.
Партизанский флот стал называться флотом народно-освободительной армии Югославии. Главными задачами флота были: 1) перевозки на материк и на острова партизанского пополнения; 2) перевозка раненых и больных партизан и бойцов народно-освободительной армии в военный госпиталь на острове Вис и обратно в свои части после выздоровления, а также перевозка беженцев с оккупированной территории на Вис; 3) действия кораблей на коммуникациях противника для захвата транспортных кораблей и их грузов; 4) отражение морской пехотой нападений противника на освобожденные острова; 5) устройство засад и нападение на гарнизоны противника на оккупированных островах; 6) проведение противоминных действий – разминирование мин на своих коммуникациях и постановка мин на коммуникациях противника; 7) перевозка грузов с партизанской базы в городе Бари на Вис – оружия, продуктов питания и других средств тылового обеспечения.
На завершающем этапе войны, с осени 1944 до весны 1945 флот обеспечивал высадку десантов на оккупированные острова. Подступы ко многим из них были заминированы. За их взятие и освобождение велись кровавые бои. Высадку мелких десантов корабли морских секторов и их морская пехота осуществляли самостоятельно. Для иллюстрации сказанного можно привести некоторые цифры и данные известного югославского партизана и публициста Владимира Дедиера, который в течение всей войны находился при главном штабе, при Тито, и фиксировал все важные военные события. Он пишет: «В 11.1943 кораблями партизанского флота перевезено с суши на острова 5000 партизан и 6000 беженцев. Всего флот перевез более 33 тыс. беженцев – женщин, детей, стариков. В 03.1944 партизанский флот имел 17 больших вооруженных кораблей, 75 патрульных катеров, 2799 морских партизан. Только с 15.10.1943 по 10 01.1944 нашими кораблями перевезено на Вис 4824 тонн груза, в т. ч. 2103 тонны продуктов питания, 1231 тонна оружия и боеприпасов, 261 тонна одежды и обуви».
В 05.1944 командир третьего морского сектора, штаб которого находился на острове Дуги Оток, планировал перевести с должности начальника разведки штаба на должность командира корабля бывшего моряка Королевского флота. В таких кадрах флот очень нуждался. А на должность начальника разведки нужно было назначить нового человека. К этому времени я уже оправился после болезни, и руководство области решило, что на эту должность, несмотря на 19-летний возраст, подхожу я. Я имел среднее образование – 4 класса начальной школы и 6 классов гимназии, отлично знал район, который находился в зоне ответственности сектора, имел связи во всех населенных пунктах, владел неплохо итальянским языком, немного немецким – то, что было нужно для разведчика. Это устраивало командира сектора, и он меня взял в свой штаб. Когда я разобрался в делах, освоился с работой (это была как бы стажировка) в 08.1944 стал начальником разведки сектора. Прежний начальник был переведен на свой корабль. Так до конца войны начались будни партизанского флотского разведчика, я добывал данные необходимые для действия нашего сектора.
В 05.1945 я был переведен в Штаб флота в отдел разведки. Тогда уже Штаб передислоцировался с Виса в город Сплит. В н.1946 я был переведен в отдел кадров флота на должность начальника группы подготовки кадров, которую еще нужно было создать. Здесь мне попали в руки три списка кандидатов для отправки на учебу в морские учебные заведения СССР. Списки поступили из главного штаба югославской армии в Белграде. По моей просьбе мне разрешили записать себя в любой из этих списков. Ничего не зная об этих учебных заведениях, я наугад внес себя в список Высшего военно-морского училища им. Фрунзе в Ленинграде. 18.01.1947 наши группы приехали в Ленинград. Началась моя учеба, служба и жизнь в СССР. После окончания училища я служил на Краснознаменной Каспийской флотилии в г. Баку. В запас ушел в 1970 с должности начальника химической службы флотилии.
Последующие 18 лет преподавал на кафедре ГО Азербайджанского государственного университета. Осенью 1997 переехал на жительство в г. Брянск.
Антон Семенович Аралица. 2011.
Анте Аралица. 1944.
12.1942. Съезд антифашистской молодежи в городе Бихач.
